С утра бабушка нашла у серванта разбитую банку варенья.
- Ох ты, как же это… - запричитала старушка – Это наверняка Петька разбил, охальник. Пока я скотину кормила, достал банку и разбил.
- Точно Петька – пробасил дед, вошедший в комнату - Он у меня мальцом когда был, махорку стащил и гусям скормил.
- Петька, больше некому – поддакнула кума – Он у меня в прошлом году лопату брал, как будто своей нет.
- Конечно Петька – подтвердила соседка. – мне он давно не нравится. А ремень на брюках у него видели? Тьфу, срамота!
- Верно люди глаголют, что видели его на кладбище, голым танцевал – крестилась бабушка – Нехристь.
- Наркоман и алкоголик… на бутылку не дал… в город отвезти не захотел.. – обвиняюще загалдела толпа.
- Тихо! – крикнул дед Михась – сейчас позвоним Петьке, пусть покается, что банку разбил, бабке Матрене купит мешок сахара в счет убытков, тогда можа его простим. Верно я говорю, люди?
- Верно! – согласилась стихийно собравшаяся толпа – Давай, Михалыч, звони. И на громкую поставь, чтобы все слышали.
Дед Михась достал и кармана сотовый телефон и, подслеповато щурясь, набрал нужный номер.
Раздались гудки вызова.
- Ишь ты, трубку не берет, чует кошка, чье сало съела – вполголоса прокомментировал кто-то из поборников справедливости.
- Аллё! – в телефоне раздался голос Петьки – Кто это?
- Петя, это Михаил Михайлович, твой сосед – солидно пробасил дед.
- А, дядя Миша! – обрадовался Петька – Рад слышать Вас. Случилось что?
- Петя, тут вот какое дело – суровым голосом оборвал Петьку дед – У бабки Матрены кто-то варенья банку разбил, общество на тебя грешит. Разбил и сбежал в город, люди видели. А у Матрены пенсия 7 000, и ноги болят. Она эти ягоды собирала, варенье варила, а ты разбил. Она тебя в детстве сырниками угощала и молоком поила, а ты вот как ответил. Нехорошо, Петр, не уважаешь старость, не по-людски это. В общем, повиниться тебе надо и бабке Матрене сахара мешок купить. Тогда простит она тебя. Понял ли меня, Петр?
Толпа одобрительно загудела.
- Дядя Миша – в трубке раздался охреневший голос Петьки – а когда банку-то разбили?
- Дык утром сегодня, али не помнишь уже? – хитро улыбнулся дед.
- Дядя Миша – тихо сказал Петька – я три дня назад ногу сломал, мне гипс наложили, я в больнице лежу с понедельника. Какое варенье? Какой сахар? Вы о чем вообще? Кто меня видел?
- Ээээ – замялся старик – Кто Петьку-то видел сегодня, а? А вчера? Тоже никто не видел? А кто сказал, что видел его сегодня?
- Врет, небось – заволновалась толпа – с дружками своим гулеванит в городе уже.
- Дядя Миша, это вы мне? – спросила трубка.
- Не пререкайся со старшими! – рявкнул дед, нашедший, наконец, нужные слова – Мал еще так со старшими говорить, сопляк!
- Дядя Миша – пролепетала трубка.
- Все, не хочу тебя больше слышать – дед выключил телефон.
Через день Петьку привезли домой на такси, правая нога парня была упакована в шикарный гипс. Предусмотрительный Петька привез с собой справки из больницы, из которых следовало, что в день вареньевой катастрофы, он уже вторые сутки лежал в больнице с переломом.
- Нарочно ногу сломал – бубнили старушки у забора – или врачу бутылку дал, чтобы тот ему справку написал. Мешок сахара зажилил, жмот.
Шушуканья продолжались больше месяца. Когда у Петьки зажила нога, тот съездил в город и привез бабке Матрене мешок сахара.
- А ведь не признался, негодный – шушукались бабки – точно он, больше некому. Мог бы и нам сахару подкинуть, и Михалыча чекушку поставить, он рассудил-то по совести.
- Да, не та сейчас молодёжь пошла, не та – раздавалось из-за забора – ничего у них святого нет.
В каждом городе есть свои самые любимые праздники, которые особо выделяются среди всех памятных и торжественных дат. В городе-герое Севастополе таких самых главных праздника три – День рождения Города, День освобождения Города, который символично с разницей точно в один год совпал с Днем Победы и День флота. 
